Версия для печати«5 октября 1862
Милый мой друг, моя золотая, несравненная Ляличка,
Целую тебя, мой ангел. Я получил твои письма от 19 и 22 сентября. Теперь я имею основание думать, что доверенность тебе вышлю на днях, – тогда, моя милая, делай, как тебе угодно, нисколько не сомневаясь в том, что мне будет казаться наилучшим именно то, что ты сделаешь: если не станешь продавать дом и останешься дожидаться меня в Саратове, значит, так было лучше; если продашь дом и приедешь в Петербург, значит, так лучше. Ведь ты знаешь, моя милая, что для меня самое лучшее – то, что для тебя лучшее. Ты умнее меня, мой друг, и потому я во всем с готовностью и радостью принимаю твое решение. Об одном только прошу тебя: будь спокойна и весела, не унывай, не тоскуй; одно это важно, остальное все вздор. У тебя больше характера, чем у меня, – а даже я ни на минуту не тужил ни о чем во все это время, – тем больше следует быть твердой тебе, мой дружок. Скажу тебе одно: наша с тобой жизнь принадлежит истории; пройдут сотни лет, а наши имена все еще будут милы […]»
