Версия для печати«Сиятельнейший граф!
Вашему сиятельству известно несчастное обстоятельство, лишившее меня возможности продолжать службу в столицах. Я приготовлялся безропотно покориться судьбе своей, как ряд семейных бедствий и расстройство дел усугубили тягость моего положения. Очень знаю, что частные обстоятельства не дают мне никаких прав, но знаю еще более беспредельную благость государя императора, и в ней осмеливаюсь я находить право умолять о даровании мне прощения. Теперь, когда радостнейшее событие совершается в августейшей фамилии, да отразится и на моем несчастном семействе один из тех лучей милосердия и благости, которые озарят всю Россию и вызовут молитвы из всех сердец.
Не откажите, Ваше сиятельство, в высоком предстательстве Вашем пред священной особой государя императора о прощении меня и о разрешении мне продолжать службу там, где наиболее потребуют мои семейные обстоятельства, не исключая обеих столиц. Не знаю, сочтете ли, Ваше сиятельство, меня достойным Вашего покровительства, но я осмеливаюсь надеяться и уповать. Во всяком случае, сиятельнейший граф, простите смелость, с которой я обратился к Вашему сиятельству, одна крайность может извинить меня.
С чувствами глубочайшего уважения и совершеннейшей преданности
честь имею пребыть, Сиятельнейший граф
покорнейшим слугой
Александр Герцен.
12 апреля 1841 года».
