Версия для печати«Милостивый государь, Леонтий Васильевич!
Имевши честь получить письмо, которым Ваше превосходительство почтили меня в минувшем декабре м[есяце], я не смел и думать в скором времени беспокоить Вас. Но я должен был покориться необходимости, притом я беру перо не с тем, чтобы снова утрудить Ваше превосходительство просьбою – я еще полон благодарности за высокое предстательство обо мне – мне кажется, что я обязан довести до Вашего сведения следующее.
Болезненное состояние моей жены, в котором я поехал с нею из Петербурга, усиливалось более и более, наконец, кончина второго малютки, пять месяцев тому назад, сильно потрясла ее здоровье; видя трудность излечить ее в довольно суровом климате, не имея надежды провести с нею некоторое время для лечения в которой-нибудь из столиц, я решился ехать с нею на лето в деревню, а если не будет облегчения, в южные губернии. Пролежавши долгое время больным, я не мог проситься в долгий отпуск и подал просьбу об увольнении от настоящей должности, предварительно узнав через Министерство внутренних дел, что препятствий на это особых нет. Цель моего письма состоит только в том, чтоб высказать Вашему превосходительству причины, побудившие меня так поступить – истина их известна г[осподину] военному губернатору, г[осподину] полковнику Корпуса жандармов и сверх того врачам здешним. Будущность моя еще более отныне зависит от графа Александра Христофоровича и от Вас. Позвольте мне сохранить веру, что когда настанет время, Вы не отнимете руку помощи, потому что именно она может исторгнуть меня из настоящего положения. Вместе с этой верой в моей груди жива надежда, что будущность даст мне средства доказать мое усердие и ревность, стереть тень, набрасываемую на меня известными Вам обстоятельствами. Не смею думать, чтоб мое увольнение, основанное на сказанных причинах, могло усугубить тяжесть настоящего, – нет, со временем светлый луч милосердия ниспадет с августейшего трона и на меня. Без веры в это – лучше бы не жить
Присовокуплю еще, что если мне не нужно будет ехать в южные губернии, я имею намерение к зиме переехать в Тверь.
Умоляя простить, что я так долго остановил внимание Ваше на себе, с истинным почтением и глубочайшей преданностью
честь имею пребыть, милостивый государь,
Вашего превосходительства покорнейшим слугой
А. Герцен.
Новгород. 1842, апреля 8».
